«И НЕ ВВЕДИ НАС ВО ИСКУШЕНИЕ»

К. Г. Блох «Нагорная проповедь», 1877 г.

6 июня весь мир облетела новость, которая была растиражирована многими как религиозными, так и светскими средствами массовой информации, —  о том, что папа Римский изменил молитву «Отче наш». По этому поводу размышляет епископ Гостомельский Тихон, викарий Киевской Митрополии.

Молитвенная строка из «не введи нас во искушение» (non indurci in tentazione) была заменена другой: «не дай нам поддаться искушению» (non abbandonarci alla tentazione). Обосновывая свое мнение, папа Франциск, в частности, заявил: «Это плохой перевод, потому что здесь говорится о Боге, Который склоняет к искушению. Но тот, кто побуждает к искушению, — это сатана, это роль сатаны». Таким образом, по его мнению, предыдущая формулировка ошибочна, а значит — «ошибочно» и церковное Предание, которое не только на Западе, но и в Православной Церкви на протяжении веков почитали, а значит и учитывали при толковании молитвы и такое его значение: как искушения, посылаемые Богом для нашего спасения.

В настоящий момент даже некоторые католические епископы не согласны с внесением поправок в текст молитвы Господней, которые утвердил папа Римский. По их мнению, ныне принятый перевод слов молитвы — «и не введи нас во искушение» — является наиболее близким к греческому оригиналу. Католический епископ Рудольф Вадельхольцер отметил, что следует еще лучше постичь смысл упомянутой части молитвы Господней, но нельзя изменять слова Самого Христа, приведенные в тексте Евангелия. По словам другого епископа, Кольграфа, «неразумно очищать образ Бога от всего, что я не понимаю». Редактор издания «Catholic World News» Филип Лоулер считает критику традиционного перевода необоснованной. «Папа Франциск, — замечает он, — имеет привычку говорить вещи, которые смущают людей, и это одна из таких вещей».

Мы видим, что западное христианство всё больше удаляется от церковного Предания, пытаясь приспособить уже не только догматическое учение, но и литургическую жизнь под секуляризированный мир, что, впрочем, встречает противодействие и в самом католичестве. Интересна история исправления текста молитвы «Отче наш» во Франции. До середины 1960-х на французском языке предпоследняя строка молитвы читалась как ne nous laissez pas succomber à la tentation, то есть «не дай нам поддаться искушению», однако затем строки изменили на ne nous soumets pas à la tentation, то есть «не подвергай нас искушению». И недавно французские епископы вновь изменили ее текст. В новом варианте он звучит как ne nous laisse pas entrer en tentation, что означает «не дай нам впасть в искушение». Таким образом, за последние 50 лет текст молитвы «Отче наш» претерпел три правки текста и на этом вряд ли закончится.

Когда католический предстоятель, критикуя древнегреческий перевод, который на протяжении веков был в употреблении как на Западе, так и в Православной Церкви, пишет, что «здесь говорится о Боге, Который склоняет к искушению, но тот, кто побуждает к искушению, — это сатана, это роль сатаны», то он тем самым отвергает библейскую историю, сужая смысл молитвы до человеческого рассуждения. Откровение не вмещается в человеческие домыслы, оно намного шире и глубже любой философской системы, потому что не создано человеком, а открыто Богом. Действительно, текст молитвы «Отче наш» не сохранился на языке оригинала — арамейском, самые ранние тексты молитвы известны на древнегреческом. Но необходимо отметить, что это не просто переводы, а слова молитвы, которая прочно вошла в жизнь Церкви: в толкованиях отцов и их поучениях, в последованиях литургий и иных молитвословий. Веками святые подвижники руководствовались этими словами молитвы и, постепенно укрепляясь в вере, глубже проникали в ее смысл. Существуют разные ее объяснения, и все они говорят о вере отцов, о вере мучеников, исповедников, преподобных, святителей — о вере Церкви. Произвольно ее изменяет лишь тот, кто не связан с церковным Преданием, кто находится вне Церкви.

Разберем фрагмент молитвы по авторитетному изданию «The Greek New Testament» Kurt Aland. Необходимо отметить, что в переводных первоисточниках (синайском, александрийском, ватиканском, ефремовском и других) его приводили однозначно: καὶ μὴ εἰσενέγκῃς ἡμᾶς εἰς πειρασμόν (и не введи нас во искушение), а не выражали словами «не дай нам поддаться искушению» (non abbandonarci alla tentazione).

Слово εἰσενέγκῃς происходит от глагола εἰσαναγκαςω — греч. принуждать, заставлять. Интересно, что оно созвучно εἰσ-ανάγω — и имеет значение: уводить в рабство. Πειρασμός означает не только «искушение», но переводится и как «испытание». Глагол πειράω имеет значение «подвергать испытанию», «испытывать». Это говорит о том, что искушение не всегда ведет ко злу, но может приводить к испытанию свободной воли в добре или зле. Об этом говорит святитель Тихон Задонский, когда пишет: «Искушение бывает нам к добру или ко злу. Искушение к добру — от Бога, им просят искуситься Давид и прочие святые. Искуси меня Боже, и узнай сердце мое; испытай меня и узнай пути мои (Пс. 138:23)».

В Библии достаточно примеров, когда именно Бог искушал человека: и было, после сих происшествий Бог искушал Авраама и сказал ему: Авраам! Он сказал: вот я. Бог сказал: возьми сына твоего, единственного твоего, которого ты любишь, Исаака; и пойди в землю Мориа и там принеси его во всесожжение на одной из гор, о которой Я скажу тебе (Быт 22:1-2). Можно вспомнить, что было с Иаковом, когда он в Месопотамии пас овец дяди своего Лавана (Быт. 29). И прочитать об этом в Книге Иудифи: вспомните, что Он сделал с Авраамом, чем искушал Исаака, что было с Иаковом в Сирской Месопотамии, когда он пас овец Лавана, брата матери своей: как их искушал Он не для истязания сердца их, так и нам не мстит, а только для вразумления наказывает Господь приближающихся к Нему (Иудифь 8:26-27). Как видно из приведенных цитат, слова из молитвы Господней «и не введи нас во искушение» могут быть понимаемы и как искушения, посылаемые от Бога для нашего спасения.

Рембрант «Жертвоприношение Авраама», 1635 г.

Важно разграничить эти понятия, объяснить их, но ни в коем случае не менять слова молитв или, тем более, Евангелия, пытаясь уйти от сложности темы. Искушения к добру действительно бывают от Бога для нашего спасения, а от дьявола и плоти направляют ко злу в том случае, когда мы по самонадеянности забываем о Боге и не призываем Его в молитве. Так, апостол Иаков хотя и указывает: в искушении никто не говори: Бог меня искушает; потому что Бог не искушается злом и Сам не искушает никого, но каждый искушается, увлекаясь и обольщаясь собственною похотью (Иак. 1:13-14), — но в другом месте поясняет: с великою радостью принимайте, братия мои, когда впадаете в различные искушения, зная, что испытание вашей веры производит терпение; терпение же должно иметь совершенное действие, чтобы вы были совершенны во всей полноте, без всякого недостатка (Иак.1:2-4).

Бог искушает, хотя Он и не виновник зла. Бог ожесточил сердце фараона (Исх. 7:3; 8:15), чтобы позже фараон мог сказать: Господь праведен, а я и мой народ виновны (Исх. 9:27). Но и после этого необходимо еще больше ожесточить фараона (Исх. 9:34-35), чтобы исполнилась воля Божия, и это ожесточение не зло, а добро Промысла Божия. Сердцеведец Бог не обращал внимания на жертву Каина, злоба же его обнаружилась в грехе убийства Авеля (Быт. 4:5). Если бы Ной не напился вина, то не обнаружились бы дерзость и бесстыдство Хама и, с другой стороны, почтительность и благоговение его братьев (Быт. 9:23). И преследование Иакова Исавом сделалось поводом к отъятию первородства (Быт. 27:1), но до этого Исав проявил любодеяние и нечестие (см. Евр. 12:15-16). И целомудренный Иосиф, будучи искушаем женой Потифара, проявил свою добродетель и показал доброе и чистое сердце (Быт. 39:7). Польза от искушений та, что зло, которое скрыто ото всех, кроме Бога, открывается в искушениях и делает явным, каковы мы на самом деле. В искушениях мы глубже познаём себя и замечаем свои недостатки, проявляется внутренне расположение испытуемого, открываются тайны нашего сердца. Целью искушений от Бога бывает и то, чтобы человек, будучи испытан, получил награду: блажен человек, который переносит искушение, потому что, быв испытан, он получит венец жизни, который обещал Господь любящим Его (Иак. 1:12), а это может попускать Господь на пользу спасающихся: и помни весь путь, которым вел тебя Господь, Бог твой, по пустыне, вот уже сорок лет, чтобы смирить тебя, чтобы испытать тебя и узнать, что в сердце твоем, будешь ли хранить заповеди Его, или нет; Он смирял тебя, томил тебя голодом и питал тебя манною, которой не знал ты и не знали отцы твои, дабы показать тебе, что не одним хлебом живет человек, но всяким [словом], исходящим из уст Господа, живет человек; одежда твоя не ветшала на тебе, и нога твоя не пухла, вот уже сорок лет (Втор. 8:2-4).

Конечно, существуют и такие искушения, которые никогда не могут быть расценены как посылаемые от Бога. Искушения бывают от лукавого и злых духов, которые пытаются ввергнуть нас в грех: наша брань… против духов злобы поднебесной (Еф. 6:12). Искушения бывают потому, что весь мир лежит во зле (1 Ин. 5:19) и в нем действует первородный грех, ибо все, что в мире: похоть плоти, похоть очей и гордость житейская, не есть от Отца, но от мира сего (1 Ин. 2:16). Пока мы находимся во плоти, мы подвержены искушениям, ибо плоть желает противного духу, а дух — противного плоти: они друг другу противятся (Гал. 5:17). Поэтому Господь и призывает: бодрствуйте и молитесь, чтобы не впасть в искушение: дух бодр, плоть же немощна (Мф. 26:41). А апостол Павел, утешая нас, говорит: вас постигло искушение не иное, как человеческое; и верен Бог, Который не попустит вам быть искушаемыми сверх сил, но при искушении даст и облегчение, так чтобы вы могли перенести (1 Кор. 10:13).

Святитель Иоанн Златоуст поясняет, что даже в таких искушениях необходимо прибегать к Богу: «Много различных бедствий нападает на нас со многих сторон, и мы научены испрашивать у Бога всяческих избавлений от них, потому что при Его запрещении прекращается всякое смятение, буря превращается в тишину и пристыженный лукавый удаляется, как некогда, оставив людей, он удалился в свиней, даже не осмелившись сделать и этого без приказания (Мф. 8:31)».

Как пишет святитель Игнатий Брянчанинов, слова молитвы Господней не научают «отвергать скорби, необходимые для нашего спасения, охраняющие нас от наших страстей и демонов. Благоволю, — говорит Апостол о тяжких скорбях, которым он подвергался, — благоволю в немощех, в досаждениих, в бедах, в изгнаниих, в теснотах о Христе: егда бо немощствую, тогда силен есмь (2 Кор. 12:10). Попущены были Промыслом Божиим эти скорби Апостолу, как сам он объясняет, чтоб предохранить его от превозношения (2 Кор. 12:7)».

А Евфимий Зигабен на слова «и не введи нас во искушение» поясняет, что «это — особенность выражения Писания». «Кажется, что Он Сам вводит, потому что допускает. Всякое искушение приносится дьяволом, но он не коснется никого из людей, если не допустит Бог; и свиньям он не может повредить, разве только по допущению Божию», — пишет он. Та же мысль у Тертуллиана: «Не введи нас во искушение, то есть не допусти претерпеть нам от того, кто искушает. Впрочем, да не возникнет мысли, что Господь искушает, словно Он не знает веры каждого или радуется падению. Бессилие и злоба принадлежат диаволу. Ведь и Аврааму Он повелел принести сына в жертву не ради искушения веры, а для испытания, чтобы через него явить пример Своей заповеди, которую собирался дать впоследствии, дабы никто не считал близких дороже Бога. И Сам, искушаемый дьяволом, указал покровителя и творца искушения. Это Он подтвердил и впоследствии, говоря: молитесь, чтобы не впасть в искушение (Лк. 22:46)». Епископ Михаил (Лузин) в толковании на молитву Господню пишет, что «Он [Бог] попускает искушение человеку; так как весь мир со всеми его обстоятельствами правится Богом и ничто в мире без воли Его не совершается, то и говорится иногда, что Сам Бог посылает искушения, или искушает. Прося Бога не вводить во искушение, христианин не противится собственно искушениям, но просит не подвергать искушению сверх сил и вместе с этим укрепить его дух так, чтобы он мог превозмогать искушения. Этим выражается смирение и сознание собственного нашего бессилия».

Таким образом, на примерах библейской истории и святых отцов, мы видим, что искушения могут быть посылаемы нам и от Бога, в этом случае они посылаются нам ко спасению, если только человек доверится Промыслу Божию и не будет роптать. Необходимо ещe раз отметить ту важную мысль, что исправления, которые сейчас производятся в Католической Церкви, касаются не просто новых переводов древних текстов, а касаются молитвы, которая прочно вошла в жизнь Церкви, и никто не может позволить себе еe изменить, не сверяясь с оригиналом. Но это лишь тенденция тех процессов, которые на протяжении веков происходят на Западе по отпадении от Церкви. Известно, что католики изменили Символ веры и ввели за последние столетия новые догматы, а главное — признали в 1870 г. при папе Пии IX на I Ватиканском Соборе догмат о папской непогрешимости. Постановление Ватиканского Собора гласит: «Учим и определяем как богооткровенное учение, что когда римский первосвященник говорит со своей кафедры (cum ex саthedra loquitur), то есть когда, исполняя свое служение как пастырь и учитель всех христиан, он в силу своей высшей апостольской власти определяет учение о вере или нравственности, которое должна содержать вся Церковь, он через Божественную помощь, обещаемую ему в лице блаженного Петра, обладает тою непогрешимостью (infallibilitate), которою Божественный Спаситель благоволил наделить Свою Церковь, для определения учения относительно веры и нравственности, и что поэтому такого рода определения римского первосвященника сами по себе, а не с согласия Церкви, неизменны (ex sese, non autem ex consensu ecclesiae irreformabiles). Если же бы кто дерзнул противоречить этому нашему определению, от чего да хранит Господь, то да будет анафема». II Ватиканский Собор 1962–1965 гг. подтвердил догматическое определение I Ватиканского Собора о непогрешимости папских определений ex cathedra: «Не нуждаются ни в чьем утверждении и не допускают никакой апелляции к чьему бы то ни было суждению. Римскому первосвященнику, как верховному учителю Вселенской Церкви, единолично присуща харизма непогрешимости самой Церкви».

Молитву «Отче наш» дал нам не папа Римский, а Сам Господь, и менять ее может только Он. Представьте, что кто-то захочет изменить молитву святителя Василия Великого или преподобного Ефрема Сирина, или других — это вызовет возмущение, тем более вызывает возмущение изменение молитвы Господней. Когда в научной литературе цитируется автор, то независимо от того, как он выразился, всегда приводятся его слова без изменения, а потом, если это необходимо, комментируют, но не меняют оригинал, так как это является неуважением к автору. Множество святых отцов и учителей Церкви, до отпадения католиков от ее единства и после, толковали молитву Господню, но никто не дерзнул по своей гордыне изменить ее, так как это является неуважением к Самому Господу, давшему ее всей Церкви через апостолов, а не папе как «наместнику Бога на земле», который как бы говорит Господу: «Ты неточно выразился, но я это исправлю». Молитву Господню толковали святитель Иоанн Златоуст, преподобный Исидор Пелусиот, святитель Кирилл Иерусалимский, святитель Григорий Нисский, блаженный Августин, Тертуллиан, блаженный Иероним, преподобный Максим Исповедник, святитель Феофан Затворник и множество других, но никто, по своему смирению и благоговению к ней, не менял молитву, которую дал не Ангел, не пророк, а Сам Бог. Если молитва не понятна — можно ее объяснить, истолковать, но никак не менять то, на что никто не имеет права, кроме Господа. И если папа дерзнул изменить молитву Господню, то тем самым он косвенно утверждает, что имеет право, если посчитает нужным, менять и само Евангелие. Это очень опасный прецедент, из которого можно предположить, что в будущем могут меняться другие «непонятные» места в Священном Писании, ради подтверждения авторитета папы как «наместника Христа на земле» (Vicarius Christi).

В конце Апокалипсиса есть следующее грозное предупреждение: и я также свидетельствую всякому слышащему слова пророчества книги сей: если кто приложит что к ним, на того наложит Бог язвы, о которых написано в книге сей; и если кто отнимет что от слов книги пророчества сего, у того отнимет Бог участие в книге жизни, и в святом граде, и в том, что написано в книге сей (Откр. 22:18-19). Это сказано о книге, написанной апостолом Иоанном Богословом, но, по всей видимости, еще более страшное наказание ожидает тех, кто меняет Евангелие и молитву, которую дал нам Сам Бог.